Будь собой- остальные роли уже заняты (с)
Пишет Гость:
30.03.2011 в 23:57
724 как сказал Ворд
читать дальшеКак это получилось, не знал никто. Даже автор. Но то, что сейчас ночь, лес, темно и страшно, не отрицал никто из присутствующих. Бальзак, впрочем, виду не подавал и шел вполне себе уверено. Зато его младший брат, Есенин, трясущийся как осиновый лист, шел, держась мертвым захватом за рубашку Баля. Брата он предпочитал не слушать, ибо Баль уже который час рассуждал о том, что все это не имеет значения, потому что все мы умрем. По лесу они ходили уже давно. Есь вздрагивал от каждого шороха, вжимаясь в брата. Наконец Баль сменил тему и теперь рассуждал о том, как красив ночной, страшный лес, полный диких зверей. Зря Есь начал слушать Баля, ой зря. Об этом подумал даже Баль, когда Есь завопил что есть мочи, услышав, чьи-то шаги. «Ааааааа!!! Мы все умрем!» - жалобно захныкал Есь, прячась за Бальзака. На что Баль хладнокровно ответил – «Ты так говоришь, как будто в этом есть что то плохое». Есь жалобно завыл, когда из за кустов нарисовался громоздкий силуэт. «Эй, вы че тут орете?» - перед ними предстал высокий мужчина, атлетического телосложения. Не в состоянии от испуга что-либо сказать, Есь только всхлипывал и сморкался в рубашку Баля. Баль, поморщившись, дал Есенину платок и объяснил ситуацию, как оказалось, местному леснику. «Блин заблудились в трех соснах, ладно пока пойдем ко мне, завтра утром выведу вас» - пробурчал Жуков и повел бедолаг куда-то вглубь леса.
Теперь Есенин нашел новую защиту, и намертво прицепился к Жукову. Что Жукова умиляло, в голове пару раз мелькнула мысль «завалить прямо сейчас» и «вырубить лес к черту, что бы он только не плакал». Дойдя до маленькой хижинки, Жук пригласил их войти. Внутри она казалась намного больше чем снаружи. Внимания Бальзака сразу же привлек субъект, сидящий на стуле и попивающий чай. «Ооо, так вы еще и спасатель!» - воскликнул незнакомец, про себя добавив – «Но я все равно круче». Бальзак, расслышавший последнюю фразу лишь хмыкнул и отправился в самый темный угол комнаты. «Позвольте представится, я самый знаменитый в мире журналист! Вы наверно обо мне слышали!» - сказал «самый известный в мире журналист», встав со стула. Есь вжался в Жукова и сказал что-то не внятное. «Нет, о вас я даже не нюхал» - ехидно заявил Баль. Нап подавился чаем, откашлялся и начал что-то увлеченно втирать Балю. Баль ехидно отвечал и, похоже, не воспринимал Наполеона всерьез. «Похоже, они подружились!» - весело сообщил Есь Жукову и отхлебнул чая. Жуков смотрел на Есенина и подумал о чем-то не особо хорошем. Есенин, заметив на себе пристальный взгляд, повернулся и очаровательно улыбнулся Жукову. Жуков вздрогнул и начал тихо себя проклинать за пошлые мысли в адрес этого ребенка. «Сколько тебе лет, кстати?» - решил осведомится Жуков. «26, а Вам?» - невинно улыбаясь сказал Есь. Тут уже Жуков подавился бутербродом. 26 лет? Вот этому маленькому чуду с огромными глазами? Посидев пару минут в прострации Жуков пришел в себя, ответил Есю и утешил себя тем, что пошлые мысли в адрес Есенина теперь разрешены.
«Ну и как мы все будем тут спать? Тут только кровать и раскладушка!» - Бальзак был раздражен, ибо этот себялюбивый павлин все еще сверкал рядом с ним. Жуков почесал тыковку, и подошел к Напу, о чем-то с ним поговорил и обернулся к братьям. «Значит так, расклад такой. Есенин будет спать со мной на кровати, а ты» - Жуков ткнул пальцем в Баля, который уже чувствовал, что ничего хорошего не услышит, - «Будешь спать на раскладушке с Наполеоном!». Баль хотел было начать возмущаться, но Нап уже сгреб его в охапку и повалил на раскладушку. Та недовольно скрипнула и прогнулась под весом тел. Есь, нервничая, лег рядом с Жуковым. Жук оказался большим и теплым, прямо как любимый плюшевый медведь Есенина. Поэтому Есь расслабился и заснул в объятиях Жукова, который отчаянно старался не применить мысли на практике. Бальзак, стараясь как можно дальше отодвинутся от так и липнущего к нему Напа, упал с раскладушки. Выругался, и был силой затащен обратно на раскладушку. « Объятия у него однако…как цепями сковали…может помру?» - подумал про себя Баль и утешаясь этой мыслью перестал вырываться. Нап, восприняв это как согласие, начал домогаться Баля, на что услышал – «Еще одно движение, и мы все умрем!». Наконец наступила долгожданная тишина. Наполеон заснул.
На утро Жуков проводил всех до деревни, в которой жили братья. Наполеон почти силой узнал номер телефона Бальзака. А Жуков пригласил Есенина зайти как-нибудь еще. Есь просиял и радостный умчался домой собирать вещи. Бальзак помрачнел и покосился на Наполеона, как-то хитро косящегося в его сторону.
URL комментариячитать дальшеКак это получилось, не знал никто. Даже автор. Но то, что сейчас ночь, лес, темно и страшно, не отрицал никто из присутствующих. Бальзак, впрочем, виду не подавал и шел вполне себе уверено. Зато его младший брат, Есенин, трясущийся как осиновый лист, шел, держась мертвым захватом за рубашку Баля. Брата он предпочитал не слушать, ибо Баль уже который час рассуждал о том, что все это не имеет значения, потому что все мы умрем. По лесу они ходили уже давно. Есь вздрагивал от каждого шороха, вжимаясь в брата. Наконец Баль сменил тему и теперь рассуждал о том, как красив ночной, страшный лес, полный диких зверей. Зря Есь начал слушать Баля, ой зря. Об этом подумал даже Баль, когда Есь завопил что есть мочи, услышав, чьи-то шаги. «Ааааааа!!! Мы все умрем!» - жалобно захныкал Есь, прячась за Бальзака. На что Баль хладнокровно ответил – «Ты так говоришь, как будто в этом есть что то плохое». Есь жалобно завыл, когда из за кустов нарисовался громоздкий силуэт. «Эй, вы че тут орете?» - перед ними предстал высокий мужчина, атлетического телосложения. Не в состоянии от испуга что-либо сказать, Есь только всхлипывал и сморкался в рубашку Баля. Баль, поморщившись, дал Есенину платок и объяснил ситуацию, как оказалось, местному леснику. «Блин заблудились в трех соснах, ладно пока пойдем ко мне, завтра утром выведу вас» - пробурчал Жуков и повел бедолаг куда-то вглубь леса.
Теперь Есенин нашел новую защиту, и намертво прицепился к Жукову. Что Жукова умиляло, в голове пару раз мелькнула мысль «завалить прямо сейчас» и «вырубить лес к черту, что бы он только не плакал». Дойдя до маленькой хижинки, Жук пригласил их войти. Внутри она казалась намного больше чем снаружи. Внимания Бальзака сразу же привлек субъект, сидящий на стуле и попивающий чай. «Ооо, так вы еще и спасатель!» - воскликнул незнакомец, про себя добавив – «Но я все равно круче». Бальзак, расслышавший последнюю фразу лишь хмыкнул и отправился в самый темный угол комнаты. «Позвольте представится, я самый знаменитый в мире журналист! Вы наверно обо мне слышали!» - сказал «самый известный в мире журналист», встав со стула. Есь вжался в Жукова и сказал что-то не внятное. «Нет, о вас я даже не нюхал» - ехидно заявил Баль. Нап подавился чаем, откашлялся и начал что-то увлеченно втирать Балю. Баль ехидно отвечал и, похоже, не воспринимал Наполеона всерьез. «Похоже, они подружились!» - весело сообщил Есь Жукову и отхлебнул чая. Жуков смотрел на Есенина и подумал о чем-то не особо хорошем. Есенин, заметив на себе пристальный взгляд, повернулся и очаровательно улыбнулся Жукову. Жуков вздрогнул и начал тихо себя проклинать за пошлые мысли в адрес этого ребенка. «Сколько тебе лет, кстати?» - решил осведомится Жуков. «26, а Вам?» - невинно улыбаясь сказал Есь. Тут уже Жуков подавился бутербродом. 26 лет? Вот этому маленькому чуду с огромными глазами? Посидев пару минут в прострации Жуков пришел в себя, ответил Есю и утешил себя тем, что пошлые мысли в адрес Есенина теперь разрешены.
«Ну и как мы все будем тут спать? Тут только кровать и раскладушка!» - Бальзак был раздражен, ибо этот себялюбивый павлин все еще сверкал рядом с ним. Жуков почесал тыковку, и подошел к Напу, о чем-то с ним поговорил и обернулся к братьям. «Значит так, расклад такой. Есенин будет спать со мной на кровати, а ты» - Жуков ткнул пальцем в Баля, который уже чувствовал, что ничего хорошего не услышит, - «Будешь спать на раскладушке с Наполеоном!». Баль хотел было начать возмущаться, но Нап уже сгреб его в охапку и повалил на раскладушку. Та недовольно скрипнула и прогнулась под весом тел. Есь, нервничая, лег рядом с Жуковым. Жук оказался большим и теплым, прямо как любимый плюшевый медведь Есенина. Поэтому Есь расслабился и заснул в объятиях Жукова, который отчаянно старался не применить мысли на практике. Бальзак, стараясь как можно дальше отодвинутся от так и липнущего к нему Напа, упал с раскладушки. Выругался, и был силой затащен обратно на раскладушку. « Объятия у него однако…как цепями сковали…может помру?» - подумал про себя Баль и утешаясь этой мыслью перестал вырываться. Нап, восприняв это как согласие, начал домогаться Баля, на что услышал – «Еще одно движение, и мы все умрем!». Наконец наступила долгожданная тишина. Наполеон заснул.
На утро Жуков проводил всех до деревни, в которой жили братья. Наполеон почти силой узнал номер телефона Бальзака. А Жуков пригласил Есенина зайти как-нибудь еще. Есь просиял и радостный умчался домой собирать вещи. Бальзак помрачнел и покосился на Наполеона, как-то хитро косящегося в его сторону.